Создатель лун - Страница 8

Рода с любопытством осматривала все приспособления, которые описывал Хукер. В смежной комнате помещался сложный механизм, управляющий движением Кольца; там же висел двойной гироскоп с взаимно перпендикулярными осями своих тридцатидюймовых дисков.

— Эта пара гироскопов придает Кольцу автоматическую устойчивость, — объяснял хозяин.

— Они контролируют наклон двигателя. Мы поднимаемся точно ракета, сперва вертикально, пока поток газа идет отвесно вниз чрез центр машины; когда же мы желаем лететь в горизонтальном направлении на определенной высоте, мы наклоняем цилиндр, и газовый поток идет в наклонном направлении. Вертикальная составляющая отдачи увлекает нас вверх, горизонтальная — толкает вперед. Гироскопы действуют на рычаги, управляющие наклоном двигателя, и поддерживают равновесие автоматически. Если бы у нас не было подобного приспособления, наше равновесие нарушалось бы каждой раз, когда какое-нибудь тело проносилось бы вблизи Кольца. Но мы не знаем еще, как будет работать аппарат, когда мы заметно освободимся от земного притяжения. Может быть, он будет действовать, как бумажный змей без хвоста.

Он спокойно улыбнулся своей спутнице, как будто вовсе не опасался на этот счет.

Бентам Тассифер был потрясен всем виденным. Подобно большинству юристов, он был невеждой в механике и физике. И вид гениально задуманной машины внушал ему безграничное уважение. В особенности был он увлечен гироскопами; автоматическое действие их давало ему полную иллюзию, что Кольцо может нестись куда угодно.

А комната с малиновыми мягкими креслами, с географическими картами, на которых пунктирные красные линии большими кривыми петлями обозначали маршруты прежних перелетов Кольца — все это создавало такую картину, будто Тассифер был почетным гостем у адмирала на флагманском корабле; и этим почетом он обязан тому, что приходится дядей профессору.

Объяснения Хукера утомили его, да и воздух был довольно спертый. То же чувствовала и миссис Тасси-фер. Рода, подавши знак Хукеру, увела его в контрольную комнату.

— Мне нужно поговорить с вами, — прошептала она. — Где у вас кухня или как вы там ее называете?

Хукер провел ее в комнату, выложенную белыми плитками, с газовыми и электрическими печками. Здесь были кресла и стол. Рода уселась и указала Хукеру на другое кресло.

— Я должна поговорить с вами серьезно, — повторила она.

Обычно мало наблюдательный, Хукер заметил, что она была очень изящна здесь, в этой белой комнате. Если бы все девушки походили на нее! Хукер сел напротив нее и закурил трубку. Странно, он не чувствовал никакой неловкости в ее обществе. По уму она была много выше всех членов клуба «Космос». А фигура! Его глаза любовались линиями ее костюма и сердце его забилось усиленно.

— Вы не должны пускаться в эту сумасбродную авантюру! — твердо произнесла она. — Все еще есть надежда, что Луна отклонит астероид в сторону. — Он с изумлением глядел на нее. — Да, я думаю так, — настаивала Рода, сдвинув брови. — Конечно, ваша машина очень хороша, хороша в теории. Она полетит. Но ведь она не вернется!

— Нет, вернется! — возразил Хукер.

— Вероятность одна против тысячи.

— Пусть так, но отправиться я обязан, — просто ответил Хукер. — Это единственный способ спасти Землю от разрушения. И я был бы худшим из трусов, если бы не полетел. Неужели вы хотите моего позора?

Он остановился. Рода смотрела на него странным взглядом. Ее щеки побледнели.

— Нет, — ответила она тихо. — Итак, вы твердо решились лететь?

— Безусловно! — Он крепко сжал зубами свою трубку.

Она глядела вниз; щеки ее снова порозовели.

— Тогда возьмите меня с собой!

— Вас? Нет! — резко сказал Хукер.

— Подумайте. Разве вы ничем не обязаны мне? Вспомните ваше уравнение! Я должна иметь свою долю в игре!

— Оставьте! — настаивал Хукер, хотя ему и тяжело было отказывать ей. — Ваша жизнь еще впереди; вы молоды, умны. — Его голос звучал необычно тепло. — И какой смысл? Ведь это небезопасная затея — путешествие в мировом пространстве. Я не могу рисковать вашей жизнью на моей машине. Нет!

— Моя жизнь — моя собственность, не так ли? Я желаю пожертвовать ею ради науки, как жертвуете вы!

— Достаточно и одного из нас, — ответил он с убеждением.

Она подняла свои глаза на Хукера; в них стояли слезы. Краска разлилась по ее лицу до корней темно-золотистых волос. Всегда ровная, спокойная, она трогала теперь своей взволнованностью. Ему захотелось положить руку на спинку ее кресла. Она улыбнулась ему смущенно, сквозь слезы:

— Вы правы. Одного из нас достаточно для меня!

В ушах профессора стоял гул, словно тысяча сосен шумели от ветра.

Он понял, о чем она думала все время. Ему казалось, что он принял порцию веселящего газа — настолько чувствовал он себя возбужденным и безответственным.

В следующий момент он был уже на коленях перед девушкой, а ее руки обвились около его шеи; лицо Хукера прижалось к ее платью; волосы девушки щекотали ему уши.

— Вы забавный человек! — говорила она дрожащим голосом. — Забавный, наивный человек. Я не отпущу вас без меня!

Он чувствовал биение сердца сквозь ее платье.

— Вы сами наивное существо! Неужели вы думаете, что я пущу вас теперь, дорогая?

— Вы должны!

Она подняла его голову и склонила к нему свое лицо.

— Рода! Где вы?

Резкий голос миссис Тассифер послышался из соседней комнаты. Хукер быстро вскочил на ноги и зажег трубку.

— Здесь, тетя! — откликнулась Рода, бросая веселый взгляд на Хукера. — Я осматривала электрическую печь: смешная вещица!